|
Fake Control — это независимый гражданский проект. У нас нет инвесторов или спонсоров, мы не являемся ни журналистами какого-либо СМИ, ни медиаперсонами. Ежедневно мы отвечаем на сотни запросов и сообщений и разбираем каждую новость по косточкам. Мы анализируем все — от международных политических новостей до городских слухов. Точно так же, как волонтеры очищают наши города от мусора на улицах, команда Fakecontrol очищает интернет от фейков, уток и непроверенной информации. |
Идеологи проекта — программисты Сергей Балбеко и Михаил Бортник говорят, что замечая в Сети недостоверную информацию о том, что происходит на Украине, решили сделать сайт, где разбираются сомнительные и не соответствующие действительности сведения; разоблачительные посты сопровождаются ссылками, цитатами и фотографиями. Сергей Балбеко рассказал нам, как устроена работа Fake Control, и о том, что движет участниками проекта.
Продвижение медцентров и клиник: три кейса о SEO, TikTok и Instagram*
Как получить измеримые результаты в фарммаркетинге.
Показываем на примерах →
Спецпроект
Сергей Балбеко
В какой момент вы приняли решение о создании проекта?
Проект возник спонтанно очень — после очередной волны декабрьских истерик, вызванных каким-то вбросом на тему БТР в Киеве (когда их еще там не было). Я написал пару постов на тему проверки информации в своем блоге. Примерно тогда же я со своим другом Мишей в каком-то из тысяч скайп-чатиков диванных политиков (и немножко программистов) начал обсуждать идею инструмента, который бы помог людям проверять информацию. Наблюдая за тем, как любая утка вызывает волну «бурлений» в Сети, мы не раз вспоминали эту картинку:
Инструмент тогда так и не сделали — технические проблемы, нехватка времени. Потом страсти как-то на время поутихли, и вернулись мы к этим идеям уже в феврале. Мне пришла в голову игра слов «фейс-контроль» — «фейк-контроль», и я сделал группу в Facebook. Мы с Мишей начали наполнять ее фейками, которые находили и могли опровергнуть. Через неделю сделал еще и сайтик на коленке, ну мало ли, «вдруг Facebook упадет»:D Сейчас Дима (Дмитрий Красноухов, программист. — Прим. ред.) починил мобильную версию, и она больше не выглядит как *****, и почти доделал инструменты для публикации на нескольких языках.
Вы все из Киева? Как знакомы друг с другом?
Я из Харькова, до этого жил в Одессе, а еще раньше 20 лет прожил в Луганской области. Остальные ребята — кто откуда. Миша — киевлянин, есть харьковчане, есть ребята в Дублине и где-то в США. Это из основной команды. У нас еще много волонтеров-переводчиков, но про них я уже мало что знаю, с ними больше наши девочки общаются. В команде все в какой-то мере знакомы через меня, наверное. Многие друзья стали предлагать ребятам свою помощь, и так нас стало еще чуть больше. В последние дни рук часто не хватает.
Забавно, то есть вы даже не знаете, сколько у вас человек в команде? Как же они к вам попадают?
Нет, почему же. В команде сейчас 15 человек. Просто переводчики — это наши же читатели, которые вызвались помогать с переводом. Я не сильно вникал в то, как это происходит: напрямую с ними не взаимодействовал. Вот и не знаю, сколько их точно.
В команде каждый может делать что угодно и когда угодно. Никто никому не ставит заданий, каждый сам выбирает, чем ему заниматься. Есть ребята, которые сейчас приводят сайт в порядок, но они могут в любой момент найти материалы или помочь кому-то, если не получается что-то. Мы осознанно отказались от ролей или иерархии — так интереснее. У нас нет главных или контролирующих.
Как организуете работу?
Обычно это выглядит так: кто-то находит материал, кидает его в чат. Мы все долго смеемся, если там откровенный фейк. В процессе кто-нибудь спрашивает что-то вроде «кто напишет об этом?», а кто-то отвечает, что готов. Все, кто не занят, помогают с поиском материалов, обсуждением и т. д. Параллельно отвечаем на твиты, которые к нам в чат приходят, общаемся на Facebook и т. д. Кстати, загляните к нам в святая святых.
В итоге кто-то пишет черновик, кидает его на обсуждение, те, кто сейчас в чате, вычитывают его. Каждый должен делать то, что ему интересно, тогда результат будет самый лучший. Вот сейчас мне интересно с вами пообщаться, пока остальные спят — я этим и занимаюсь.
Как вы проверяете сообщения на правдивость?
Обычно доступными средствами — это поисковики, реверсивный поиск изображений, сопоставляем факты с профилями тех, кто их опубликовал, проверяем всякие косвенные признаки, ищем свидетелей событий в соцсетях. Часто во вбросах публикуется откровенная ложь или искажение законов, фактов, цитат. Достаточно найти нужный текст, запись интервью или еще какой-то авторитетный источник — и проверка упрощается. Иногда звоним и с умным видом представляемся журналистами (которыми по сути и являемся, нашу деятельность же можно считать гражданской журналистикой). Так узнаем подробности. Я вот военкоматы в три часа ночи обзванивал после того, как Парубий ночью написал в Facebook про мобилизацию. Вот у Лены [Булыгиной] есть какая-то особая магия проверки фотографий на предмет монтажа, но я эту магию не понимаю и доверяю все фото проверять ей (еще Лена ведет наш не очень формальный Twitter и у нее это получается более чем хорошо).
Какой-то магии в наших методах проверки нет: публичные источники плюс анализ с помощью «межушного ганглия» — он обычно никогда не подводит.
Чем вы занимаетесь помимо Fake Control?
Я работаю программистом в американском СМИ, это проект выходцев из HuffPo — мобильные видеоновости в коротком формате. Я работаю там удаленно. В основном мы все айтишники. Журналистов нет среди нас, ну или они старательно скрываются:)
Вы как-то продвигали свой сайт? Или только в соцсетях среди друзей?
Специально как-то не продвигали почти. Для первых постов в Facebook я оплачивал расширенный охват аудитории, потом перестал. Сейчас все наши посетители приходят естественным путем — лайки, шеры и т. д. Похоже, что нам доверяют, мы много делаем для того, чтобы оставаться объективными и нейтральными. Это, кстати одна из причин, почему мы отказываемся от финансовой помощи, которую нам предлагают: как только начинаешь получать деньги извне, ты попадаешь в зависимость. Для ресурса, такой как наш, это недопустимо.
Мы вообще очень экономны: сайт, например, разместили бесплатно и при этом на одной из наиболее защищенных площадок, устойчивых к атакам типа DDoS, правда, пришлось отказаться от некоторой гибкости в управлении сайтом, зато мы знаем точно, что мы выдержим практически любой наплыв пользователей, если вдруг когда-то станем слишком популярными. А то было бы глупо упасть под нагрузкой, просто потому что нет денег платить за хостинг. А так голова не болит на эту тему вообще.
Вы уже упомянули, что отказываетесь от финансирования извне. Получается, все добровольно? И при этом все слаженно работает?
Абсолютно. Это не работа для нас, мы за это не получаем ничего, кроме отсутствия свободного времени, а значит, мы не имеем права говорить друг другу, что делать и как — в таких ситуациях это просто не сработает. Костяк команды — мои друзья, люди, которым я доверяю и на которых могу положиться, а теперь вот они уже приводят своих друзей, которым они доверяют.
Не думали монетизировать проект?
Пока это не имеет смысла, а что будет дальше — кто знает. Пока у меня не было мыслей по этому поводу. Сейчас проект не требует от нас финансовых затрат, а значит, мы, как минимум, можем позволить себе не думать о том, где найти деньги, чтобы его поддерживать.
У вас есть какая-то личная позиция относительно событий? Это не мешает проверке фактов? Может быть, какие-то [факты] вы обходите стороной? Я к тому, что это, должно быть, непросто — опровергать информацию, которая может быть выгодна или приятна твоей стране.
Ну мы все люди, думаю, что позиция у всех есть. Но мы не лезем в головы друг к другу, хотя обсуждаем иногда те или иные вещи. Пока конфликтов на почве расхождения взглядов не было. Опровергаем любую информацию и не смотрим на то, кому она выгодна. Наша цель — показать, где читателя обманывают. Вот вчера нас, например, за один день назвали и бандеровскими шлюхами, и путинскими пропагандистами — мы посчитали, что это успех дня. Я не буду лукавить, мне не нравится то, что делают госканалы российские, я изначально шутил, что если фейки закончатся, мы будем просто транслировать эфиры «Первого канала» или НТВ. Но если украинские журналисты-истерички разносят какой-то слух на всю Сеть, мы их тоже ловим и по полочкам раскладываем все. Это принципиальная позиция.
Не собираетесь расширять круг тем и опровергать не только то, что связано с Украиной, но и что-то еще?
В силу особенностей нашей команды, про которые я выше написал, я не знаю, какие планы у нас завтра будут. Вот вы спросили — может, завтра обсудим в чате и подумаем. А может, не завтра, а может, не обсудим. Пока в планах — эволюционировать.
На постоянную проверку фейков, наверное, уходит много времени. Вам это мешает?
Когда я звал друзей помогать, я им честно сказал: все, что вы получите взамен участия в проекте — это отсутствие свободного времени. Вот 4 утра сейчас, я пишу вам сообщение, и параллельно мониторю Twitter. У меня в силу специфики работы времени много — успеваю и поработать, и тут сделать полезных дел.
Участники проекта о его идее
Михаил Бортник
В 17 лет, во время событий оранжевой революции, я работал в информационном агентстве «Украина сегодня». С тех пор довольно критично отношусь к любой входящей информации. Год или два назад заинтересовался психологией влияния, это оказалось крайне полезным для того, чтобы распознавать манипуляции. Если честно, мечтаю о том, чтобы СМИ перестали уже гнать рейтинговую пургу, а проверяли факты. Многие материалы сейчас СМИ делают так: кто-то публикует первым, ссылаясь на эфемерные «анонимные источники», потом остальные ставят на них ссылку, и тогда уже опубликовавшие материал первым подтверждают свои слова ссылкой на остальные СМИ. Получается эдакий недоказуемый цикл утверждений, который фактически невозможно проверить. Но поскольку информация уже везде, ей начинают верить — особенно люди, не использующие свой навык критического мышления. Вот против подобных вещей я и выступаю: роль информации сейчас невероятно важна, и хотелось бы, чтобы она [информация] была чистой, объективной и подтвержденной.
Дмитрий Гайворонский
Я киевлянин, но последние несколько лет работаю в Сиэтле, в должности software development manager в компании Amazon. Помогаю с улучшением сайта, перевожу материалы, занимаюсь проверкой новостей «на вшивость». Как многие участники этого проекта, я долго терпел поток, который извергается RT и подобными «независимыми агентствами», но мое терпение просто иссякло. Надеюсь, что наш скромный вклад в очищение информационного пространства от искажений поможет большему количеству людей составить свое, непредвзятое мнение о событиях в моей стране.
Дмитрий Красноухов
Я живу в Киеве, работаю программистом в американской компании. Помимо фултайм-работы обожаю заниматься личными проектами, в последнее время это был The Old Reader, а сейчас еще и Fake Control. Последние пару дней активно занимаюсь разработкой сайта. Как Сережа упомянул, мне удалось оптимизировать верстку для мобильных устройств, а также практически готова английская версия сайта. Мне очень нравится, что уровень политического сознания граждан в последнее время растет и что благодаря проверенной информации этот процесс направляется в более позитивное русло.
Елена Булыгина
Меня зовут Лена, мне 27, и я с проектом чуть больше недели. Сейчас я живу в Дублине, с Серёжей знакома ещё со школы, он меня и пригласил в проект. С Димой вместе делали The Old Reader, а кофаундеры бывшими не бывают. Помимо Fake Control я занимаюсь своей студией пост-продакшена изображений Bespoke Pixel и The Old Reader, пишу колонки и статьи, развиваю UPHA — объединение современной украинской фотографии. Я горжусь тем, что для продвижения ресурса мы не тратим ничего, кроме времени. Мы подаём важную для людей информацию в форме, в которой они хотят её читать и распространять дальше. У меня есть небольшой план продвижения, но он, скорее, второстепенный для развития проекта. Главное сейчас — продолжать делать.
Источник: