Кестлер считает, что понимание творческого процесса имеет фундаментальное значение для постижения человеческой природы. Художественная оригинальность, научные открытия и даже просто сильное воодушевление — проявления творчества, а точнее, результат биссоциативного мышления.
Биссоциативное мышление — это чуть больше, чем простая ассоциация. В случае с обычными ассоциациями мы сопоставляем понятия, близкие по содержательным категориям, в то время как биссоциация — сравнение вещей, относящихся к абсолютно несовместными сферам (но только на первый взгляд). Сейчас это называют нестандартным мышлением: способность человека выйти за рамки нормы или традиционного понимания.
Принцип, который лежит в основе творческого акта: идея — L находится в двух согласованных и в то же время несовместимых точках отсчета — M1 и M2. Получается, что L одновременно колеблется на двух разных волнах. Мышление происходит не ассоциативно (в одном контексте), а биссоциативно — сразу в двух.
Я ввел термин „биссоциация“, чтобы установить различие между набором стандартных навыков, пригодных для мышления в одной плоскости, и мышлением, которое протекает в двух и более плоскостях. Во втором случае происходит некоторое раздвоение сознания — это временное состояние неустойчивого равновесия, где баланс мысли/эмоции нарушается.
Продвижение медцентров и клиник: три кейса о SEO, TikTok и Instagram*
Как получить измеримые результаты в фарммаркетинге.
Показываем на примерах →
Спецпроект
Кестлер видит прочную связь между юмором, открытиями и искусством, а также утверждает наличие творческих способностей не только у людей, но и у животных.
В главе, посвященной типам юмора, автор исследует связь биссоциативной теории творчества и видов юмористической деятельности:
Каламбур — это биссоциация одной фонетической формы в двух значениях, то есть когда две смысловые строки связаны одним акустическим узлом. Его огромная популярность в детской среде, а также распространенность в некоторых видах психических заболеваний (маниакальная страсть к каламбуру) объясняется глубокой и бессознательной привлекательностью фонетических соединений.
То есть каламбур — наиболее показательный пример биссоциации, потому что сознание в этот момент воспринимает оба значения одновременно.
Также Кестлер почти математически разбирает связь биссоциаций с научной деятельностью и искусством:
В научных открытиях биссоциативные матрицы сливаются в новый синтез, а он в свою очередь соединяется с другими — на более высоких уровнях иерархии. Процесс искусства проходит иначе. Выбор матриц, с которыми работают художники, совершается с помощью чувствительных качеств и эмоционального потенциала — биссоциативный акт становится соприкосновением различного опыта, в то время как в науке это — слияние опыта в интеллектуальный синтез. Творчество по своей природе не поддается таким манипуляциям. Разница — в квазилинейной прогрессии науки, в отличие от квазивременной структуры искусства. Открытие рождается из постоянного повторения основных закономерностей, а искусство — из изменения разных элементов.
Преимущество биссоциативного мышления Кестлер объясняет исторической закономерностью получения знаний:
Исторически так сложилось, что все критерии магнетизма и электричества, физики и химии, волн и частиц разрабатывались отдельно и независимо — как индивидуально, так и коллективным сознанием, пока границы не были окончательно разрушены. И причина конечного разрушения — вовсе не в объединении отдельных членов заранее, а в соединении двух областей в общее целое. Многократные и однотипные открытия, а также споры о преимуществах той или иной теории нисколько не уменьшают исторической новизны биссоциативных событий — это всего лишь доказательство того, что настало время для конкретного синтеза.
Смысл в том, что примерно одинаковые открытия вполне могут совершаться автономно, пусть даже в двух разных частях света, причем без ущерба конечному результату.
Далее Кестлер говорит о значении зрелости в творчестве:
Незначительные биссоциативные процессы происходят на всех уровнях и являются основным механизмом легкого, посредственного обучения. Однако нечто действительно новое появится только тогда, когда субъективная оригинальность сработает на самом высоком уровне пирамиды уже существующих знаний.
Иными словами, добиться чего-то по-настоящему нового можно только после осознания всех ступеней, которые уже были кем-то проработаны. Далее Кестлер обращается понятию «амнезия поколений»: мы принимаем как должное идеи, которые есть сейчас, и забываем о том, как существовал мир до их появления:
Вчерашние открытия вскоре превращаются в обычные истины, поскольку мы можем только добавить что-то к нашим знаниям, но не отнять. Когда две системы координат вдруг интегрируются в одну, сложно представить себе, как они существовали по отдельности. Этот синтез кажется слишком бесспорным и очевидным, чтобы осознать те гигантские усилия, которые соединили вместе все компоненты.
Если объяснить проще, помимо биссоциаций, Кестлер исследует теорию инкубационного периода, когда проблема на время откладывается и ждет своего часа. Огромную роль играет подсознание, а также усилия, направленные на решение вопроса. Такое часто случается в обычной жизни: хотя бы раз ответ приходил к нам внезапно, словно наступило озарение. Всем также известен случай с периодической системой элементов, увиденной во сне Д. И. Менделеевым. Стоит учесть, что перед этим он проделал колоссальную работу: долгое время его мучило отсутствие четкого представления о том, как будут расставлены элементы, и в итоге ему приснился ответ.
Бессознательное — одна из важнейших частей открытия. Но так устроено, что по-настоящему оно превалирует только в детстве, а у взрослых замещается более реалистическими и рациональными методами мышления.
Таким образом, творчество — это состояние, при котором задействованы несколько уровней разума. Случайность такого процесса срабатывает во время сна и других состояний, необходимых для изменения сознания. Но все-таки для грандиозного открытия серьезная подготовка почти всегда обязательна.
Источники:
Brain Pickings
Tumblr
doctorhugo.org
OFFscreen
Источник: